С девяти утра до шести вечера обувщики стучат молотками, делают тысячи стежков на обувных подошвах, а на запах клея не обращают никакого внимания. «IP» провела день в одной из мастерских города.
Не беспорядок, а рабочая обстановка
Обувная мастерская располагается в подвальном помещении одного из жилых домов в центре города. В ней четыре комнаты: приема и выдачи обуви, две производственные и комната для отдыха персонала. В первой комнате – стеллажи с обувью (некоторые пары лежат еще с прошлого года) и полочки с каблуками. Дальше – зона обувщиков. У каждого свое рабочее место – специальное кресло и стол, инструменты на котором выглядят беспорядочно разбросанными железяками. Тут тебе отвертки, гвозди, шурупы, супинаторы (то, чем крепят каблук к подошве), крючки и многое другое.
Вот лежат «пяточки» от босоножек. Это девушка решила обновить босоножки и вместо закрытой пятки ей поставили тонкий ремешок. А оставшиеся кусочки кожи могут когда-нибудь пригодиться. Здесь замочки, застежки, заклепки от починенной обуви – авось понадобится.
– Как ни начну уборку на столе – ничего выбросить нельзя, – показывает свое рабочее место приемщица Татьяна Макей.
За много лет работы она научилась не только обувь принимать и подсчитывать стоимость услуг, но и делать мелкий ремонт.
Рядом с рабочим столом каждого обувщика стоит «лапа» – металлическая подставка, на которую надевают обувь, чтобы профилактику закрепить или по набойке постучать.
На полу – коробка с кусками резины. Это полиуретановые набойки. Если металлические обувщики «садят» на гвоздики, то эти – на клей, от которого, кстати, начинает кружиться голова. Но обувщики говорят, что привыкли и на запах клея за долгие годы работы не обращают внимания. Для того, чтобы клей «схватил» поверхности, нужно разогреть его специальным феном.
– Фен разогревается до 600 градусов, поэтому волосы таким не посушишь, а то как осмоленный поросенок будешь, – шутит обувщик Олег Чельевич.
В ремонт сдают и новую обувь
Работа у всех обувщиков одинаковая – шить, приклеивать да прибивать. Но каждый из них – мастер, у каждого – свой стиль.
– Бывает, приносят на ремонт пару, и по строчке видишь, что это ты ее шил. Только потом начинаешь вспоминать, когда это было, кто хозяин и другие мелочи, – говорит Олег.
А иногда обувь приносят прямо из магазина.
– Чаще всего такие заказы поступают от людей, которые не могут подобрать ничего по размеру. В босоножках мы обрезаем ремешки и за счет этого делаем обувь уже. Сапоги с замком также ушиваем, но чаше растягиваем голенище.
И сейчас несколько пар на растяжке в мастерской ожидают своих хозяек. Эта обувь заполнена деревянными брусками, каждый из которых вставляется в сапог, пока тот не станет нужного объема.
Некоторые приносят обувь, которую один раз надели и тут же порвали. Просят вернуть паре первоначальный вид, чтобы… перепродать ее.
– А одна клиентка постоянно хочет каблук повыше, мы предупреждаем, что будет несоответствие, супинаторы быстро сломаются, но она готова чинить, лишь бы стать выше еще на пару сантиметров.
Клиенты хотят обмануть…
– Не могу найти чек, у меня были такие оранжевые босоножки, помните? – спрашивает девушка Татьяну Макей.
По словам приемщицы, многие клиенты постоянные, но все равно, сложно запомнить, какую обувь каждый из них сдает. Поэтому всякая пара регистрируется не только на чеке клиента и приклеенной бумажке к подошве, но и в специальных тетрадях как приемщицы, так и мастера. Такой строгий учет нередко выручает.
– Одна женщина как-то тоже потеряла чек. Когда пришла забирать обувь, описала свои туфли и под роспись забрала их. А через какое-то время вернулась с найденным чеком и… вновь стала требовать обувь! Расписала нам сапоги дорогущие, со стразами. Наверное, увидела такие где-то, – смеется Татьяна, – и размечталась. Но мы сверили записи с чеком и быстро вывели ее на чистую воду.
Некоторые приходят забирать заказ и ждут, вспомнят ли в мастерской об оплате, «держат кошелек открытым, но деньги не отдают, пока им не скажут, что оплатить нужно».
…а обвиняют мастеров
Не обходится и без жалоб. Например, клиент просит поставить запасные набойки, которые продавались вместе с обувью, а такие иногда не подходят к каблуку. И в мастерской по доброте душевной ставят свои. Потом выслушивают упреки и обвинения в воровстве польских набоек.
– Еще, помню, женщина сдала сапоги, приходит забирать после ремонта и говорит: «Не мои». А сапоги были «хамелеоны»: в одну сторону их гладишь – черные, в другую – зеленоватого оттенка, – вспоминает Олег историю многолетней давности. – Пришлось сапоги гладить туда-сюда, чтобы убедить ее.
По словам Олега, никогда не угадаешь, где конфликт выйдет. «Вот решил я сделать доброе дело и подклеил отслоившуюся профилактику, которая в заказе не значилась, а клиентка осталась недовольной, начала кричать, что мы украли ее итальянскую профилактику и приклеили свою резину. А потом даже группу поддержки приводила, и те подтверждали, что на днях профилактика была другая.
Сезонные приметы
В мастерской рассказывают, что труд у них сезонный, и с приходом, например, осенних холодов работы обувщикам прибавляется: здесь и туфли, и ботинки, и сапоги в обувном гардеробе появляются. Зимой же спросом пользуется замена замков, а подклеить, подшить – летнее дело. А вот к концу зимы и до теплой весны, когда пора переобуваться в туфли, в мастерской затишье.
– Бывает, сидим без работы, и вдруг дождь начинается. Это знак, что скоро прибегут с «расклеенными носами». Кто-то прямо с улицы, а кто-то на следующий день обувь приносит, – говорят мастера.
Хотя за окном солнце и никаких признаков дождя нет, в подвальчик спускается женщина в «квакающих» босоножках. Прямо в коридорчике разувается и просит сделать «хоть что-нибудь, чтобы дойти до работы». К экстренным заказам в мастерской готовы. Олег откладывает всю работу и берется за воссоединение подошвы и стельки. Немного клея и буквально 10 минут с ниткой и крючком – и благодарная женщина уходит на работу в своих, как новых, босоножках.
– То ли мастерских сейчас много, то ли обувь, особенно летнюю, дешевле новую купить, чем отремонтировать, но в последние годы заказов все меньше. Если лет десять назад нам и по сто пар в день сдавали, то сейчас в среднем – 20-30, – замечает Татьяна.
Наблюдают в «Ремонте обуви» и то, как мода в городе меняется: «в этом сезоне девушки предпочитают балетки и туфли на танкетке».
Кроме модных, меняющихся каждый год, обувщики отмечают и так называемые «любименькие» пары обуви, которые приносят и приносят, ремонтируют годами, пока «живого места от них не останется». «И это не всегда от того, что не хватает денег новые купить, просто полюбились человеку туфли, вот и не может с ними расстаться».
Женское дело
Большинство клиентов мастерских по ремонту обуви – это женщины. «Как правило, это они следят за обувью и своей, и мужа, и детей. Мужчины только приходят за заказом, да и то с удивленными глазами: «Откуда я знаю, что забирать, это жена сдавала», – рассказывает Татьяна.
А вот работать обувщиком, по ее же словам, может и женщина, и мужчина. Только вот, например, чтобы набойки вбить или супинаторы поменять – нужна хорошая мужская сила. А в остальном главное – приловчиться.
Сапожник с сапогами
Что касается обуви обувщиков, то покупают они ее и в магазинах, и на рынке. Говорят, что не всегда цена – показатель качества, но при выборе обязательно смотрят, чтобы правый ботинок не отличался от левого, чтобы строчки шли ровно, все детали были пришиты на одном уровне и пара удобной была.
– А я своим домашним так говорю: берите, что хотите, все равно я ремонтировать буду! – подытоживает Олег.
Татьяна Макей за много лет работы научиласть не только принимать обувь, но и может сделать мелкий ремонт